каррент || дыа. это опять я))

[Сэниа]

Название: Je suis marié
Фэндом: Priscilla
Рейтинг: PG
Ворнинг: кажется скоро пора будет писать пейринги. определенно.
но это я не вам, вы по прежнему проматывайте xD незнакомый фэндом - это вряд ли вам надо )

Фелисия не в духе с самого их отъезда из Уэнтворта. Ни Дик, ни даже Бернадетт ее не дергают, не сговариваясь, давая время и возможность отойти... Но результатов особых пока не видно.

- Через пол-Австралии колесить? Вот на этом? Зайка, я псих, конечно, но не настолько, - "слоник" Фелисии сидит, скрестив ноги, прямо на земле у их автобуса и смотрит на нее снизу вверх. На Брэдли сейчас действительно любопытно посмотреть. Такого количества разных эмоций одновременно он, кажется, испытывать не привык, при всей его эмоциональности. Шумно дышащий, он балансирует между возмущенными гневными воплями и растерянностью со слезами.
- Я и тебе не советую, - продолжает новый друг Фелисии и Дик возмущенно дергается - вот ему кажется, или сейчас у него пытаются увести артиста? - Если вы сломаетесь где-нибудь по дороге в пустыне - что будете делать? Кто из вас механик?
- Так, не каркай мне тут, - окончательно срывается Дик, подхватывая под локоть Фел и рывком пытаясь сдернуть ее с места. - Не хочешь - прекрасно прокатимся сами. Без иждивенцев на борту. И выступим сами. Не переживай, он еще пожалеет, что всё пропустил.
- Я уже жалею, - смеется "слоник" и тут же становится серьезным, - Заедете на обратном пути к нам? У нас тоже можно представление дать. Я как раз договорюсь насчет какой-нибудь площадки.
Дику очень хочется сказать "нет", но он глядит на Фелисию и произносит почему-то "да".
Прощаются они наедине, минут десять. Дика крайне тянет поглядеть на это и прокомментировать происходящее, но его не пускает Бернадетт. Просто удерживает за плечо, когда он встает чтоб пойти вслед за Фел и отрицательно качает головой. Спорить с Берни у него никогда не получалось, поэтому он молча выдыхает и ждет.
Ну, по крайней мере, то, что Бернадетт по-своему защищает Фелисию, которую сперва вообще не хотела с собой брать - это хороший знак?

- Раймон, Раймон, РАЙМООООН,- вопит Фелисия, вылетая из-за автобуса, чуть не сбивая самого Дика. Бернадетт с каменным лицом идет следом, и проверять, что она сделает с Фел, когда догонит, Дику совсем не хочется. Черт, надежда - плохое чувство.
А он так надеялся, что к их приезду все уладится. Ему так нужно, чтоб шоу УДАЛОСЬ, черт возьми. Чтоб оно было лучшим из всех, что он делал.
- Хватит! - он заводится легко, вполоборота. Главное - самому поверить, что тебя это достало. Главное - всерьез, до паники почти, забеспокоиться хоть на секунду об их дальнейшей поездке и выступлении. С учетом происходящего - совсем несложно. - Если вам плевать на шоу - то мне нет! Мы даже репетиции до сих пор не начали!
Митци, демонстративно "выпущенная на волю", фыркает, и подчеркнуто нервно уходит от замерших спорщиков, давя желание шаркнуть ножкой напоследок. Ну, или не давя. Почему бы не отказать, в конце концов, себе в маленьком удовольствии.
За его спиной настороженно замершая тишина сменяется неуверенным хмыканием Брэдли и ровным голосом Бернадетт:
- Дик, у нас еще две недели до приезда, ты слишком рано начинаешь переживать.
Нет, эти беспокойные нотки в голосе ему не чудятся. Даже приятно. Этот демонстративный взрыв, кажется, вдвойне того стоил.
И шоу действительно обязано быть идеальным.
Жаль только Фелисия совершенно не вовремя влезает со своим вопросом.
Но разозлиться снова не получается, - запал истрачен на прошлую нарочитую вспышку, да и рассказать рано или поздно придется. Дик закрывает глаза и бросается в омут с головой.

Какой у него сегодня спектакль по счету? Десятый, кажется. Юбилейный. Впрочем, это неважно - на данный момент он просто не пропускал пока ни одного выступления "Ле Герлз" и не собирался это делать впредь. Пока позволяют финансы, и пока они выступают именно в этом клубе, так удачно располагающемся в паре кварталов от его дома.
Повезло ему в этом, конечно, несказанно. Он и так уже год почти, с момента выпуска, бился о поставленную самому себе планку творческого кризиса и никак не мог ее преодолеть. А ведь, казалось бы: сотня идей, тысяча дорог, как бы остановится на чем-то одном? Остановился, ага. Пение в ночных клубах вызывало тошноту и давило своей банальностью, роли, хоть получаемые легко, хоть выцарапываемые с боем, ему не шли и не оставляли чувства удовлетворения.
А тут очередной чертов клуб (в котором он, кажется, даже пел однажды) и чертова же сумасводящая феерия на сцене.
Дик зашел сюда всего один раз - и попал. Влип просто. С потрохами. В эти карнавально-яркие наряды на сцене, в эти отточенные движения, в эту атмосферу, на тонкой грани карнавала, фарса, сюрреализма и потрясающей все моральные устои пошлости. (Шикарно, вот уж что способно заставить встряхнуть и достучаться. Вот уж что банальностью никогда не станет.) В этот ехидно-искрящийся взгляд пронзительно голубого оттенка в обрамлении черных ресниц.
Бернадетт. У "Ле Герлз" было несколько солистов, но передавать того же, что могла со сцены передать Бернадетт остальные не могли. А значит, Дик их и не видел, сосредоточившись на самом главном, на самом ярком. Подражать - так лучшим. И лучше он точно ничего не найдет.
Найти служебную дверь клуба труда не представляло, сам когда-то из нее выходил. Но караулить у выхода Дик не спешил, предпочитая сперва оценить обстановку. Однозначности не наблюдалось. Девочки выходили то группками, то поодиночке. Иногда их ждали поклонники всех возрастов и социальных статусов, с которыми они разъезжались каждый раз в разные стороны, иногда они уходили одни. Иногда от поклонников просто уворачивались, сбегали, подмигнув на прощание подведенными, так и не снятыми на ночь накладными ресницами.
Постоянства не наблюдалось. Это к лучшему. Риск присутствовал в любом случае. А вот это в планы Дика не входило. И он пошел ва-банк.

Первый ряд (опять), усердно наложенный макияж (нет, он и правда пытался!) и старательно подобранные цветы (Дик задолбался сам и задолбал девушку-флориста. Объяснения "голубой, но не такой голубой, а голубее, нет, не так голубее" она не понимала, а от называемых ею "берлинской лазури, сапфирового, ультрамаринового, лазурного, кобальтового, синей стали..." у Дика голова шла кругом. Они реально отличаются, все эти цвета?) И очередной ехидный взгляд со сцены. Вот только до служебки он ждать не собирается.
Подтянуться на одной руке сложновато, но охранник, видя цветы, не вмешивается, а цвет букета точно не оставляет сомнений о том, кому он предназначен. Бернадетт садится на сцену, закидывая ногу на ногу, и приподнимает бровь.
- Дай угадаю, у тебя кончились деньги на билеты, и ты решился, наконец, признаться.
Дик теряется на секунду и дива отводит взгляд в сторону, скучающе сообщая:
- Ты же не в первый раз пришел, я тебя уже видела.
Вблизи, даже под слоем сценического грима она выглядит... да и есть, похоже, на самом деле, не намного старше самого Дика. Это снова придает уверенности.
- Я же не спорю, что не в первый. Но почему сразу в последний. Я определенно планирую приходить еще... и... может быть на сцену тоже?
Взгляд голубых глаз снова возвращается к нему и Дик срывается на любимую скороговорку:
- Вам не нужны новые участники в шоу? Или ученики... не хотите взять ученика? Я неплохо пою, на каблуках уже два раза выступал, не падая (Дик нарочно не уточняет, сколько раз до этого он падал на репетициях. Это точно в список его преимуществ не зачислят). Состав у вас меняется редко, значит для подстраховки точно народу нет, а если вдруг какой-то форс-мажор? минимальная ставка в дни выхода меня более чем устроит, квартира и сбережения есть, так что ждать этого самого первого выхода я способен довольно долго...
- Что-то еще? - во взгляде Дивы сквозит растерянность, и это выражение ей идет почти так же сильно, как то сценически-игривое лукавство, которое он видела на сцене.
Дик сбивается и выдыхает "вы потрясающая".
Черт, не угадал, похоже. Взгляд Бернадетт скучнеет, и она легко вскакивает на ноги, возвращаясь обратно на сцену, отдаляясь от Дика на бесконечное расстояние "артист и зритель".
- Моего внимания каждый день хотят минимум пять таких, как ты... Почему я должна на это вестись? Чем ты лучше?
Брать паузу тут нельзя, и Дик выдыхает почти сразу.
- Ну, я лучше тем, что я не вас хочу. Я хочу себя. Научить себя быть таким же потрясающим, как вы.
Главное - самому поверить, до отчаянной искренности поверить. Что ты достоин. Что ты будешь хорошим учеником. Что она это видит сейчас. Что ты хочешь и знаешь, что добьешься и сделаешь восхитительного себя... не пытаясь, в отличие от остальных, просто ненадолго заполучить ее. Не вас...
Бернадетт замирает ненадолго, и неуловимым движением вынимает букет из его рук.
- Жди меня на служебке, я скоро выйду, - говорит она почти не глядя на него, но это теперь уже неважно. Да! Просто да! Дик чувствует себя так, словно сдал один из самых сложных экзаменов в своей жизни.

- Берни, - он всегда умел подбирать слова для нее, это первое, чему он стал учиться вообще, конечно никак это не афишируя. Но как подобрать слова тут? Самая искренняя искренность не поможет. Ты не хотел причинять подруге боль этой вашей, на двоих с Марьон, эскападой и шуткой, тем, что серьезно изначально даже не воспринималось? Ты не хотел ее задеть, зная, что заденешь этим и глубоко? Ну, поздравляю, Митци Дель Бра, ты балбеска. И теперь боль причинила еще и тем, что молчала об этом столько лет.
Дик глядит на прямую спину Бернадетт, на подрагивающие руки, и начинает привычно частить, пытаясь оправдаться за все и сразу. Пытаясь унять в себе желание прикоснуться к Берни. Уговорить взглянуть ему в глаза. Невербально как-то передать - он не хотел ее обидеть. Он и молчал то, потому что больше всего не хотел ее обидеть.
Слова не спасают, и Дик замирает, просто отпуская себя. Раскрываясь и выпуская наружу прямое, честное и отчаянное "Прости".
Бернадетт стоит еще несколько секунд в той же позе, а потом разворачивается и подходит к нему, прожигая насквозь спокойным, казалось бы, взглядом.
- Не говори ничего. Я... просто умираю от зависти.
В груди у Дика отчаянно горько и сладко одновременно.

- Во первых - выбрось эту безвкусицу. На какой помойке ты нашла эти тряпки? Во вторых - тебе нужно уже подобрать имя. Что-то, на что ты хотела бы откликаться, и что хорошо смотрелось бы на афишах.
- Афишах?
- В отдаленном будущем. Не отвлекайся, дорогая, имя.
- Ммммм....
- Это, конечно, очень оригинально, но боюсь, публика не оценит твоей экстравагантности в выборе буквы.
Дик, развалившийся на диване в гримерке, смотрит на смеющиеся глаза Бернадетт и не хочет ничего выбирать. Надо ее срочно подговорить куда-нибудь сходить - слишком редко у его подруги бывает такое позитивное настроение, как сейчас. Надо пользоваться моментом.
- Митци, - торжественно заявляет он.
- Митци?
- Митци Дель Бра. Что, думаешь я недостаточно экстравагантна для такого милого имени?
Бернадетт многозначительно косится на розовое платье, так и валяющееся возле дивана и Дик, насколько может невинно, ухмыляется в ответ, прежде чем потянуться к отставленной палитре лаков, среди которых он пытался подобрать что-то, что выгодно подчеркнет этот кислотный оттенок бегонии.
Днем ему удается все-таки вытащить подругу в парк, а вечером, после спектакля Берни уезжает с очередным поклонником-на-ночь, рассеянно касаясь плеча Дика на прощание. Он даже не стискивает зубы, улыбаясь отъезжающей от служебки машине, нет.
"Не вас."

Морской волны, сизый, ниагара, небесный, джинсовый, ультрамариновый, сапфировый... бледно васильковый. Цвет, который Дику нравится больше остальных, называется бледно-васильковый.

@темы: Своё, Francophonie