моцарты || болезнь неизлечима)))

[senia]

Название: Знать всё.
Герои: Флоран / Микеланджело (Mozart l'Opera Rock)
Рейтинг: G
Дисклаймер: по прежнему одни обязанности и никаких прав
От автора: Запоздалое к 14 февраля) 14 я был занят) Я истерил А потом с фотошопом возился. Короче очень занят был х)
Поэтому вот сейчас.
Сюда же - маленькая спрятанная плюшечка для... Если будет заметна - дарю)) Если нет- то... ну в любом случае это общеДСВшное)
PS Ах да, кому не нравится-не надо итд - то с днем Кирилла и Мефодия)) Дяденьки, спасибо за буковки))) я ими дурь пишу, очень пригодились)))

Микеле всегда говорит много и взахлеб. Мешает французские и итальянские слова, спотыкается и строит грамматические конструкции, вызывающие ассоциации разве что с вавилонской башней.
Фло некоторое время честно пытается вслушиваться в чужую речь, реагировать, пытаться разобрать его на фразы, обороты и смысловые оттенки. А потом вдруг обнаруживает в себе умение пропускать чужую речь мимо себя, не отвлекаясь на поток чужих мыслей, но чисто интуитивно улавливая, когда Мике переключается в разговоре на что-то важное.
Иногда Микеле кажется, что он влюбился во Флорана после того, как обнаружил этот факт. Хотя глупость все это, конечно, и ни при чем тут ни языковые таланты Фло, ни его постоянные молчаливые поддержка и понимание, ни его голос, тихий, бархатный, ни родинки на скуле и ушах, ни то, как он умеет глядеть из-под ресниц - смущенно и так завораживающе. Вернее при чем тут это всё и сразу, вместе, в совокупности.
Однако когда Флоран, закусив губу, отчаянно сражается с ноутбуком, пока Мике, почти полностью перейдя на итальянский, вещает ему о красоте пейзажа за окном, о том, насколько похожи на него виды Флоренции, о друзьях и родственниках живущих в этом городе и в Италии вообще, о том, как он по ним скучает и о сорвавшемся из-за неожиданного изменения их графика отпуске, Фло вскидывает голову посреди монолога:
- Какое еще изменение графика? А Дэн знает? А Оливье? Дай, пожалуйста, мне мой сотовый - я уточню.
Микеле сжимает в руках чужую трубку и старается не выдать себя ни звуком.
У Фло на лице три родинки, на губе маленький шрамик - три дня назад он зацепился каблуком за перекошенную доску на сцене, и сам же потом успокаивал возмущенного Дова, грозившегося выгнать весь технический персонал, если уж те не могут проследить даже за такими мелочами, а большой палец стерт почти в кровь после очередных посиделок в обнимку с гитарой и очередного потерянного медиатора. Теперь у Микеле в кармане постоянно штук пять таких, разных. На всякий случай.
В отличие от добропорядочных французов мясо Фло любит сильной прожарки. Но почему-то почти всегда стесняется попросить его у официантов, предпочитая обходиться овощами и сладкими блюдами, и методично зарабатывая себе репутацию непоследовательного вегетарианца. Микеланджело иногда заказывает себе сильно прожаренное мясо сам. "Да месье, именно сильной. Нет, месье, еще тщательнее. Вы правы месье, почти до состояния углей. Ну что вы от меня хотите, месье, я же иностранец, варвар." Чтобы потом, все еще смеясь, подсунуть невзначай тарелку Фло.
Первые несколько раз Фло резко смущался и возмущенно бурчал, а потом неожиданно научился благодарить. Правда Микеле так и не понял, какая из этих двух реакций ему нравится больше.
...А на звонке у Фло последнюю неделю - ВиваЛаВида, Колдплей.
Мике порой кажется, что он знает о Флоране всё. Вот просто - всё, почти без преуменьшений. Даже странно, что они знакомы всего около года. Но все его знание не способно подсказать ему одного: как отреагирует он, Фло, если Мике однажды подойдет и скажет ему. Вот просто скажет ему о себе.
Простуду Микеле умудряется найти и подхватить где угодно. Если болеет кто-то из труппы, если болеет кто-то из технического персонала, если на улице холодно, а он опять оделся не по погоде, если на улице жарко, и он нашел где-то единственный на все здание плохо отлаженный кондиционер.
Вот только сейчас болеть совсем нельзя. Не после того, как Фло выпросил, для него одного ведь фактически выпросил, изначальный график работы, без изменений, переносов, и с солнечным городом Римом в конце - в качестве награды за старания. И потому Мике честно работает, честно прыгает, честно поет, усердно чихая в конце половины куплетов, очевидно для подчеркивания особо важных моментов.
Если бы он вел себя подобным образом во время выступлений - Дов давно бы сделал из него отбивную. Возможно, даже хорошо прожаренную, на радость Фло. Однако сейчас он только кривится при каждом резком звуке, и в глазах - отчаянная борьба желания довести, наконец, сцену до идеала с заботой об актерах.
Дома Микеле забирается в кресло с ногами, стараясь уместиться на нем покомпактнее - его опять знобит, и тело боится потерять хотя бы крошку драгоценного тепла, и хрипловато начинает болтать о всевозможной чепухе. Без повода и причины, просто потому как молчать не получается. Фло, по заведенному обычаю, не отвечает, занимаясь какими-то своими делами на кухне, и голос Микеле потихоньку сходит на нет, уставший организм бережет силы.
Флоран входит в комнату в тот момент, когда Мике пытается засунуть руки подмышки поглубже, перехватывает одну из них и сует в нее большую чашку. Из нее идет пар, и она кажется настолько притягательно теплой, что Мике сперва успевает сделать пару глотков, и только потом растерянно реагирует на кажущийся подозрительно знакомым вкус и аромат:
- А?
- Чай. Черный. Ассам. Одна долька лимона. Две ложки сахара: одна с верхом, другая без. Как ты любишь. - От тона Фло, казалось бы такого спокойного и даже чуть отрывистого, у Микеле кружится голова. Или это от простуды? Да, точно, от нее.
- Откуда ты? - Мике снова не удается договорить, но Фло его понимает. Снова.
- По моему, я знаю о тебе всё. Совсем всё. И, - Флоран чуть наклоняется над креслом, а голос теряет легкий налет сухой официальности, - кажется даже немного больше.
Кружка в руках Микеле чуть вздрагивает, и Фло легко подхватывает ее одной рукой. Вторая остается свободной, и потому Мике, утыкаясь в плечо севшего перед ним на корточки француза, точно знает наконец-то, что в ответ на этот жест тот его сейчас просто обнимет.